На Ысыах в парке «Коломенское», организованный постпредством республики в Москве, был приглашен Владимир Политов. Он очень хотел повстречаться с земляками из Верхоянского улуса, но, к сожалению, плотный гастрольный график не позволил ему исполнить задуманное. Тем не менее, артист охотно пообщался с нашим журналистом в рамках проекта «СТОзвездие Якутии».
Гиперактивный «нанаец»
— Группа «На-На» стала одним из самых известных брендов на переходе от советской действительности к реалиям современной России. Как Вы полагаете, почему он «выстрелил»?
— Секрет успеха, наверное, в том, что мы никогда не следовали за модой, но всегда ее создавали и были вне времени. Не упирались в какое-то конкретное музыкальное направление: «На-На» — это не ВИА и не «бойз-бенд», это в первую очередь музыкальный театр.
Каждая песня – мини-спектакль. Работаем на совершенно различные возрастные аудитории и музыку можем сыграть самую разную — от шансона до духовных песнопений. Любим экспериментировать. Поэтому практически каждый слушатель может найти что-то свое.
Другая немаловажная деталь – мы всегда работали честно, не обманывая публику. Ее можно обмануть один раз, но больше она не придет. А у нас в 90-е бывали случаи, когда в одном городе отрабатывали 20 концертов.
И, конечно, нельзя не вспомнить про роль Бари Алибасова – духовного наставника, режиссера, генератора идей, лучшего друга.
— На кастинге в группу ему приходилось Вас даже осаживать, очень уж, мол, активный…
— Я бы даже сказал – гиперактивный (смеется). Может, сказалось то, что я как выходец из северного края был очень целеустремленным и более работоспособным. И, кстати, еще одна особенность северян – мы долго выглядим молодо.
Гудбай, Америка!
— Начало 90-х – это время пиковой популярности «Ласкового мая». Вам приходилось с ним сталкиваться?
— Да, постоянно. Но в отличие от этого конвейерного проекта «На-На» — единый организм, где каждый солист является неотъемлемой частью коллектива, но привносит что-то свое, оставаясь при этом творческой индивидуальностью.
— Однако в 2000-х годах, такое ощущение, «На-На» сбавила обороты…
— Дело в том, что в 1999 году мы уехали в Америку. Когда в 2002-м вернулись, многое в России радикально поменялось. Но мы не жалеем, это была очень хорошая школа, ведь с нами занимались лучшие американские преподаватели по вокалу. Мы шли к тому, чтобы работать на заокеанском рынке, был практически записан альбом, несколько звукозаписывающих компаний предложили контракты…
Но в один прекрасный день появился первый бесплатный файлообменник Napster, и вся мировая музыкальная индустрия рухнула. Если до этого ее модель строилась вокруг продаж носителей музыки, то с появлением удобного свободного обмена музыкой нужно было строить совсем другие стратегии. Ситуация усугубилась после трагедии 11 сентября 2001 года, когда всем стало не до музыки. В общем, мы вернулись.
Идеальная «На-на»
— А что из себя представляет ваш коллектив сейчас?
— Сформировался один из лучших, на мой взгляд, составов. К нам вернулся Леня Семидьянов, он работал с нами в 90-е, и молодой музыкант Миша Игонин. Он, кстати, чем-то напоминает меня самого в начале 90-х: такой же гиперактивный, всем интересуется, энергия бьет через край… Очень комфортно с ними работать, практически идеальное взаимопонимание.
На радиостанциях уже крутится наша новая песня «Зинаида», записали практически целый альбом новых композиций, гастролируем, готовим новую программу, приуроченную к 70-летию Бари Алибасова. Премьера состоится в октябре в «Крокус Сити Холле».
Ружье из кочегарки
— Папа у Вас родом из Свердловской области, мама — из Петропавловска-Камчатского. Казалось бы, причем тут Якутия?
— Так уж вышло, что у них было одно распределение: Батагай Верхоянского улуса. Я там прожил 17 лет, закончил школу. Сейчас даже не представляю, как мы пешком за два километра ходили в школу при минус 50. Помню, до носа закрываешься шарфом, если моргаешь, то очень быстро, чтобы ресницы не слиплись.
С тех пор достаточно легко переношу холод. Хотя, конечно, бывали и казусы. Когда учился в Рижском институте инженеров гражданской авиации, прилетел на побывку в Якутск. На улице минус 40, а я в фуражке и плаще. Хорошо, что встречавший меня отец словно предвидел и захватил с собой теплые вещи.
— Какие самые сильные впечатления той поры?
— Край суровый, без оружия никак… У нас там кочегарка была, где уничтожалось конфискованное милицией оружие. Мы с пацанами лазили, выковыривали стволы, местные помогали делать приклады. Так я создал первое в своей жизни ружье 16 калибра и с гордостью ходил с ним на охоту.
Но когда пришел домой с первой добычей, мама не только не обрадовалась, но и разбила ружье. Хотя позже она свыклась, что ее 14-летний сын стал охотником, благо, лес был рядом. Это увлечение сохранилось у меня на всю жизнь. На даче есть ружье, с которым хожу на кабана, зайца, утку, глухаря…
Батагайская база работает
— Именно в Якутии Вы получили музыкальное образование?
— Да, за что до сих пор благодарен родителям. Они побеспокоились, чтобы я не сидел без дела. После первой смены в общеобразовательной школе отправлялся в музыкальную. Утром встаешь – темно, обратно идешь из «музыкалки» — тоже.
Сначала пять лет отучился на кларнете, потом два года на гитаре. Очень любил сольфеджио, теорию музыки, занятия с оркестром, правда, меня в оркестре народных инструментов заставляли играть на балалайке, приходилось терпеть (смеется).
Первые гастроли в моей жизни были именно от музыкальной школы, ездили по улусам. Думаю, что та база, которая в свое время была заложена в Якутии, до сих пор работает.
Не «малая», а настоящая
— Когда в последний раз были в Якутии?
— Года два назад был тур, побывали с гастролями в Алдане, Нерюнгри, Якутске. Причем везде меня находили земляки и одноклассники батагайские. Их и по всей стране много. Мы общаемся по мере возможности. Я всех помню, особенно учителей, которым благодарен!
— Ваш отец хотел, чтобы Вы связали судьбу с авиацией, как и он, но Вы, бросив учебу в Риге, долго скрывали это от родителей… Теперь Вы сам папа. Дочери скоро предстоит выбрать профессию. Будете что-то советовать?
— Хотя она живет в Германии, но высшее образование хочет получить в России. Считаю, что родители на раннем этапе должны отметить, к чему склонен их ребенок, чем интересуется. Попытки насильно «сажать за рояль» или «отдавать в спорт» бесплодны, ребенок сам себя проявит, он должен заниматься тем, что ему интересно.
Если бы продолжил учебу в Риге, непонятно, как бы сложилась моя судьба… Потом прислал родителям письмо с вырезками из газет, рассказывающими, кем я стал на самом деле. Отец принял мой выбор. К сожалению, он рано умер, а мама продолжает радоваться успехам.
— Вы много ездили по миру. Чем, на Ваш взгляд, может быть интересна Якутия?
— Большая территория, огромные богатства и ресурсы. Много талантливых людей. Там живут самые крепкие и самые сильные! Это моя родина. Причем не «малая», как принято говорить, а самая настоящая. Единственная. Большая.