До революции Вилюйск был культурным, экономическим и политическим центром самого крупного округа Якутской области и по сей день заметно отличается от других районных центров. В Вилюйском краеведческом музее, музее народного образования и Доме-музее Г.И. Чиряева в Чочунском наслеге собраны уникальные экспонаты, доказывающие это.
Автограф Твардовского и трость как орудие защиты
Здешний Старый город имеет полное право называться так: возраст сохранившихся домов и амбаров превышает сто, а то и двести лет. И дух там витает прежний – казацкий, купеческий. Кажется, вот-вот заснуют туда-сюда приказчики, а после возгласа «окошконан посмотриллаа» из-за занавесок выглянет синеглазая красавица с русой косой. Именно тут, в историческом центре, располагаются музеи одного из старейших городов Сибири.
Вилюйский краеведческий музей, основанный в мае 1917 года, до недавнего времени находился в здании бывшего окружного полицейского управления (после переезда в новое здание в нем остался выставочный зал).
Экскурсию по музею для нас провел Николай Миронов, в прошлом – учитель истории, ныне – автор десяти книг по истории Вилюйска и наслегов улуса. Если бы не он, мы бы прошли мимо фотографии основателя музея Петра Староватова и фотокопии записки рядом с ней. А записка эта – автограф Александра Твардовского: «С огромным удовольствием ознакомился с экспонатами краеведческого музея, руководимого Петром Хрисанфовичем Староватовым», — написал «отец» Василия Теркина.
Во время своего визита в Вилюйск поэт решил прогуляться с утра по городу и по пути к набережной увидел на крыльце одного из домов колоритного старика с гвардейскими усами. Подошел, чтобы поздороваться с местным жителем, перекинуться парой слов и… задержался на несколько часов. Уж кому-кому, а краеведу было о чем рассказать и что показать. Тем временем весь райком стоял на ушах, потеряв высокого гостя. Вот так, благодаря Герою Труда Староватову (именно так звучало это звание в 1928 году, когда он его получил), а вернее – его привычке приходить на работу к восьми утра, музей пополнился еще одним экспонатом.
На фото он – совсем как в то памятное утро – стоит на крыльце своего музея, опираясь на самодельную трость, похожую на посох. Эта (хотя, может, и не именно эта) трость – одна из здешних реликвий, ведь личных вещей Петра Хрисанфовича осталось совсем немного, зато для книг выделен целый фонд. Еще бы – это был человек энциклопедических познаний и задолго до войны начал переписку с институтами и наркоматами о том, что в недрах Якутии надо искать нефть, газ и алмазы.
Показывая трость другого знаменитого вилюйчанина, композитора Марка Жиркова, экскурсовод поведал нам легенду, в соответствии с которой Марк Николаевич обзавелся ею в годы разгула бандитизма: «Подскочит какая-нибудь «Хара маска», — говорил он, — А я ее этой палкой хорошенько отделаю». Трость и висящее рядом пальто поражают размерами: рост композитора был без малого два метра, точнее – 196 см. Рассказывают, что увидев композитора в Москве и не распознав в нем земляка, один якут воскликнул: «Где же тебя откормили, что ты такой вымахал!», — и услышал в ответ на чистейшем якутском: «Бүлүүгэ» (на Вилюе).
С вещами Жиркова соседствует его портрет, побывавший в космосе, и 70-килограммовый фрагмент 2-й ступени ракеты, найденный в вилюйской тайге.
Кроме них, здесь множество уникальных экспонатов, которых вы больше нигде не увидите, и если вам доведется побывать в Вилюйске, непременно посетите краеведческий музей.
Керосиновая лампа и трофейная чернильница
Музей народного образования, основанный Геннадием Семеновичем Донским, тоже находится в Старом городе. Располагается он в доме, который купец Гаврил Попов построил для своих приказчиков.
После революции в нем разместилась Базовая школа. А школа – это доски, стенды с расписаниями, портреты вождей и отличников учебы, которые вешали где хотели и прибивали как хотели. Конечно, после стольких лет активной эксплуатации на стенах живого места не осталось. Но главный специалист музея Варвара Антоновна Бакарова, посвятившая ему 30 лет своей жизни, нашла угол, лучше всех сохранившийся, убрала наслоения разных лет, и взору посетителей открылись бревна почти в обхват, высоченный потолок – можно даже изучать технологию того, как строили в старину.
Там воссоздана «старая школа»: висит над доской портрет Ленина, рядом – керосиновая лампа, при свете которой юное поколение Страны Советов выводило «мы не рабы, рабы не мы», вымпелы за победу в социалистическом соревновании, знамя пионерской дружины. Парты сделаны на заказ – школьная мебель тех лет не сохранилась. Покидать этот уголок не хочется, а слыша от Варвары Антоновны: «Я сделала это из уважения к своему дому», хочется добавить – «из любви».
В этом музее хранится единственная в республике коллекция похвальных листов царских времен, а также учебники и методическая литература, в том числе «Арифметика» Малинина и Буренина, изданная в 1913 году, которую до сих пор иногда используют при проведении олимпиад в V-VII классах – говорят, интересные задания и совсем другая логика.
В другом зале – экспозиция, посвященная вилюйским учителям – защитникам Родины. Они глядят с черно-белых фотографий – и погибшие, и вернувшиеся в школьные классы с полей сражений. Один из них – Николай Васильевич Егоров, в послевоенной жизни – автор учебников, методист. Только что освобожденном от немцев Сталинграде он восстанавливал школу. «Боец Егоров, вы учитель? – обратился к нему командир. — Вот вам задание: берите двух человек, идите в Ворошиловский район, подберите здание, очистите помещение, оборудуйте класс, достаньте учебные принадлежности». Легко сказать! Где все это раздобыть в руинах, среди битого кирпича, неразорвавшихся снарядов и мин? Но он, истосковавшийся по своей мирной профессии, с радостью пошел выполнять приказ. А когда Егорова пригласили на торжественное открытие «этой расположенной среди развалин школы», при виде уцелевших детей Сталинграда, пришедших на свой первый урок, у него, насмотревшегося на кровь и смерть, навернулись слезы на глаза. «И не только у меня», — вспоминал он.
Фотография учителя якутского языка Прокопия Алексеевича Павлова – отца народного артиста РС(Я), художественного руководителя ТЮЗа Алексея Павлова — тоже ценный экспонат. Рядом с полевой сумкой, с которой он шагал дорогами войны, лежит трофейная немецкая чернильница-непроливайка. У учителей и трофеи соответствующие!
В другом зале под стеклом витрины – статуэтка Александра Невского, приз Всероссийского историко-литературного конкурса, носящего имя князя-полководца. Вилюйский музей народного образования имени Г.С. Донского занял на этом конкурсе III место, пропустив вперед лишь Российский государственный архив социально-политической истории и объединенный коллектив трех музеев – Чернышевского, Добролюбова и Некрасова. Между прочим, бронзовая фигура князя весит больше десяти с половиной килограммов. «Детей своих носила – так тяжко не было!», — говорит Варвара Антоновна. Но, как бы то ни было, ценный приз она до дому довезла, и Александр Ярославич занял почетное место среди экспонатов.
В родной алас – посреди ночи
В музей Гаврила Иосифовича Чиряева, который находится в его родном Чочунском наслеге, мы приехали поздно вечером, но директор Сергей Иосифович Трофимов и хранитель экспонатов Мария Николаевна Плешкова ждали нас.
Открылся он по инициативе заслуженного учителя РС(Я), основоположника Музея народной педагогики в селе Оросу Верхневилюйского района Константина Спиридоновича Чиряева. Было это в 1995-м, но в трудное время администрация поддержала его идею.
В те годы, когда Гаврил Иосифович руководил Якутской АССР, «промышленно-производственные фонды республики возросли в 8 раз, в том числе по теплоэнергии – в 13 раз, по топливу – в 23 раза, по легкой промышленности – в 6 раз. Объем производства промышленной продукции возрос в 3,1 раза» — эти слова государственного и партийного деятеля А.Я. Овчинниковой соседствуют с фотографиями Чиряева. Вот он с Брежневым, на олене в Березовке, у императорского дворца в Японии, на охоте, на рыбалке, и среди них – снимок 1965 года, когда он приезжал в Вилюйск и посреди ночи поехал в родной алас, откуда в детстве ходил за пять километров пешком в Сыдыбыльскую школу. В своих воспоминаниях он писал, как нелегко было в трескучий мороз добираться до нее — хорошо, хоть можно было по пути отогреться в разбросанных там и сям юртенках одноклассников. Сейчас от этого аласа до Кеданды администрация наслега, улуса и спорткомитет проводят лыжные пробеги.
На почетном месте – его рабочий стол, подаренный Зинаидой Андреевной Чиряевой. По воспоминаниям родных, после ужина он запирался в кабинете, и никто не должен был его тревожить, пока он штудировал учебники и научные труды.
Напротив – единственный портрет Гаврила Чиряева (предположительно кисти Афанасия Осипова). При жизни портретов с него не писали, а этот, посмертный, сделан в кратчайшие сроки – нужно было успеть вывесить его на церемонии прощания.
Еще Зинаида Андреевна прислала подаренные мужу книги с автографами писателей, которые вызывают у посетителей-школьников живейший интерес: так вот какие почерки были у тех, кого мы проходим на уроках.
Ребята – частые гости здесь. А у сотрудников музея есть свои часы в школе – «Юные чиряевцы». Лекциями дело не ограничивается – ребята занимаются тимуровской работой, помогают старикам.
Рядом с домом-музеем – балаган, построенный в 2012 г. Здесь собирается объединение молодых матерей – они вместе шьют, общаются.
Также кедандинцы сотрудничают с музеем Исидора Барахова, с коллегами из Горного улуса, а в рамках проекта «Музей в чемодане» ездят по соседним наслегам и улусам с фотоматериалами для передвижной выставки, то есть делают все, чтобы нынешнее поколение знало и помнило о Гавриле Чиряеве.
До новых встреч!
Конечно, пять дней – это очень мало для того, чтобы познакомиться с жизнью целого улуса. Но везде – на участках, в животноводческих комплексах, школах, больницах, кооперативах, цехах – нас принимали очень тепло.
Гостеприимство вилюйчан запомнится надолго. В самый первый день, едва мы ступили на вилюйскую землю, на границе с Горным улусом нас встретил глава Баппагаинского наслега Егор Афанасьевич Николаев, чей дед, Егор Егорович Николаев, в годы войны возглавлял здешний колхоз, и в это страшное время у него никто, ни один человек не умер от голода.
Управляющая делами администрации Вилюйского улуса Клара Валериановна Гаврильева организовала весь пресс-тур на высшем уровне и оперативно вносила изменения в график работы в случае возникновения форс-мажорных ситуаций – куда же без них в поездках.
Сотрудница администрации Василина Татаринова «страховала» нашего фотографа Андрея Сорокина, который физически не мог присутствовать в нескольких местах одновременно.
А в семейной гостинице Калачиковых в Вилюйске, откуда мы каждый день выезжали в наслеги, сервис был просто на грани фантастики. Как-то обмолвились, что завтра ближе к обеду должны посетить Екюндюнский убойный цех, а по приезду на ужин получили вкуснейшие рыбные котлеты. «Мы тут подумали, что после бойни вы на мясное смотреть не сможете», — сказали нам хозяева. Мало где встретишь такую заботу.
И нельзя не упомянуть о мечте, которой поделился с нами глава Чернышевского наслега Артур Владимирович Протопопов: установить в наслеге баннеры с подробным планом окрестностей, названиями всех аласов, в том числе давно покинутых, и именами тех, кто там жил. Без прошлого нет будущего, и вилюйчане это хорошо понимают.
Мы не говорим Вилюйскому улусу и его жителям «прощайте», мы говорим «до свидания, до новых встреч!».