— Как вы попали в проект? С чего все началось?
— Знаете, я давно стал замечать, что все значительные события в твоей жизни происходят чаще всего случайно и неожиданно. Изначально я пришел в этот проект как сценарист. Однажды зимой мне позвонил мой друг и однокурсник Илья Портнягин и предложил написать сценарий, основанный на реальных событиях. Я эту историю, конечно же, знал и тогда уже понимал насколько она сильная и самодостаточная. По якутским меркам мы очень долго работали над сценарием, ведь мы понимали, насколько важно сделать хорошую, качественную историю. Почти полгода писали. Три варианта было. И все они могли стать совершенно разными фильмами. Изначально за проект взялся Аркадий Михайлович Новиков, но у него скончалась жена и ему пришлось отказаться от дальнейшей работы. К несчастью, он ненадолго пережил супругу. Земля ему пухом. До сих пор в голове осталось, как он, шутя, говорил нам: «Дураки вы! Молодые!». Тогда понятно стало, что проект бросать нельзя. Уже ведь всё запустилось, поэтому ребята предложили место режиссера мне. «Ты же режиссер, твой сценарий, вот сам и снимай», — сказали они.
Но все началось намного раньше, с моего сценарного дебюта «Кыьын тымныы эрээри, дьоллоох дьонно ичигэс». Потом были «Бутэьик кун», «Чысхаан» и «Государственные дети».
— Как проходили сьемки? Ваша команда?
— Команда у нас собралась опытная. Кажется, что только я был в этом проекте в статусе новичка. Если всех перечислять и рассказывать об их заслугах перед якутским кинематографом, то не хватит одного интервью. Просто скажу, что они реально крутые ребята. И мне повезло в своем первом проекте работать именно с ними.
Съемки проходили в основном слаженно. Конечно, были форс-мажорные обстоятельства, проблемы, преграды. Но это кино, здесь это в порядке вещей. Важно, что мы не опустили руки и дошли до конца. Снимали в пяти районах: Мегино-Кангаласском, Намском, Хангаласском, Томпонском и в самом городе Якутске. Купались в горных реках Хандыги, гонялись по рекам на моторках, поднимались в гору с кучей аппаратуры, прятались в машине от медведя и мокли под холодным дождем. Было сказано множество алгыса, были уважены все духи и почтены все традиции. Казалось, что кто-то нам все время помогает.
— Был ли такой дубль, который пришлось долго переснимать? И есть ли такая сцена в фильме, которую сняли с первого дубля?
— Таких дублей было много. Однажды мы без перерыва снимали целый день, всю ночь и до часу следующего дня. Все уже валились с ног. Это была сцена, когда актеры прыгают с обрыва, и Уйгун ломает себе руку. Однако у нас были сжатые сроки, и все понимали — сейчас или никогда. Поэтому, когда я сказал: «Стоп, снято!», то все буквально рухнули и отключились. Были сцены, которые снимали целыми ночами, а потом на монтаже их безжалостно удаляли. Хронометраж в 1 час 40 минут загонял нас в определенные рамки. И то, это для якутского кино – край. А мы наснимали больше, чем на два часа. Пришлось многое резать, чтобы все смотрелось на одном дыхании, чтобы не было ничего лишнего. Насчет сцены с первого дубля – точно не было. Такого, наверное, почти никогда не бывает.
— Поговорим о спецэффектах. Фильм получился весьма реалистичным, как снимались дубли с медведем?
— Да, медведь – это полностью компьютерная графика. И это вершина мастерства Петра Гуляева, хотя он может сделать еще лучше. Он работал в одиночку, поэтому процесс создания занял много времени. Петр ездил с нами в Хангаласский улус, где мы снимали сцену бегства. И там мы с ним решали, как все будет выглядеть на экране. Он ставил какие-то свои метки на деревьях. Что-то вычислял.
Мы изначально не показывали медведя в трейлере и нигде особо не упоминали, чтобы для зрителя это стало неожиданностью. Мне кажется, это оправдало надежды, и люди шли в кино именно на историю, а не чтобы посмотреть, как там сделали медведя.
— Вы общались, с настоящими героями этой истории? Если да, то как их жизнь сложилась сейчас?
— К сожалению, лично пообщаться мне не удалось. Ребята сняли одного из героев, Артура, на видео, где он рассказывал про тот случай. Это видео показали мне, когда я начал работать над сценарием. Все время хотел встретиться с ними, но так и не довелось. Они ведь живут сейчас в разных улусах и, насколько я знаю, жизнь у них сложилась, с ними все в порядке.
— Все задуманное удалось реализовать в картине?
— Всегда есть тяга к совершенству и, кажется, что что-то могло быть и лучше. Но я не из тех, кто жалуется и страдает по этому поводу. Получилось, как мы хотели. И по-другому быть не могло. Если бы мне предложили вернуться в то время и заново снять «Муммуттар», я бы снял его точно так же.
— Фильм собрал много положительных откликов. Он полюбился простому, но все же немного привередливому якутскому зрителю, что бывает не часто. Что думаете по этому поводу?
— Я действительно рад, что людям понравился наш фильм «Муммуттар». Можно строить много догадок, начиная от самой истории, заканчивая техникой съемок. В конечном счете, это ничего не дает. Просто мы выложились по максимуму. И изначально хотели рассказать хорошую, волнующую историю. Считаю, что совпало много факторов: сплоченная команда, живая и сильная идея, отличные актеры и многое другое. И я благодарен нашим зрителям за такой живой и неравнодушный отклик.
— Конец фильма предполагает продолжение?
— Не думаю. Но чем черт не шутит (смеется).
— Ваши дальнейшие планы?
— Сейчас у меня вышел детский фильм «Уон биэс кун» («Пятнадцать дней»), который мы изначально снимали для школьной аудитории. У нас ведь много детей. Вот о них тоже нельзя забывать. Планы планами, но главное – работать надо, что я и собираюсь делать после этого интервью.