Фермер Алла Бережнева: Сельское хозяйство развивается благодаря людям, которые хотят работать

В Якутии фермерство — образ жизни. При нынешней государственной политике, направленной на возрождение села, необходимо поднимать статус фермеров. В этом уверена глава крестьянского хозяйства в селе Едейцы Намского улуса Алла Бережнева, которая не только первой возвела механизированный животноводческий комплекс, спасла от убоя австрийских коров разорившегося СХПК «Тунал», но и помогла построить каменную школу в деревне. О трудностях и секретах успеха она рассказала ЯСИА.  

 Все начиналось с одной коровы

Сельским хозяйством я занимаюсь на протяжении 20 лет, но, как многие, начинала с одной коровы. Постепенно хозяйство росло. Мы учились, глядя на других. Такой поддержки, какую сейчас получают от государства начинающие фермеры, в наше время не было, ведь в 90-х совхозы развалились.

Животноводческие комплексы в основном возводила только компания «Туймаада-Лизинг». Но эти хозяйства были очень крупными и стоили около 100 миллионов рублей. А чем мы, крестьяне, хуже, почему бы нам самим не строить? С этим предложением вышли на Минсельхоз республики, чтобы удешевить их же затраты. В то время, в 2010-2011 годах, была программа «Развитие семейных животноводческих ферм на базе крестьянских (фермерских) хозяйств». В министерстве сказали, что мы должны сначала доказать свою состоятельность, построить коровники, тогда возместят основную часть расходов. Глава Якутии Егор Борисов на встрече с крестьянами пообещал, что государство возместит затраты в размере 80%. Поручителем тогда выступала ФАПК «Туймаада». Компания обещала возместить 70% расходов.

Мы, конечно, загорелись идеей. Я первая начала строительство животноводческого комплекса на 70 голов скота, взяв в «Россельхозбанке» кредит в размере 14 миллионов рублей до 2018 года, и буквально за пять месяцев возвела комплекс — практически первое каменное здание в селе Едейцы.

Что нам стоит школу построить

Никто не верил в меня, иные даже смеялись — дома вокруг деревянные, а коровы будут жить в каменном.

Но я построила, и на открытие комплекса приехали члены правительства, даже Галина Данчикова. Тогда ко мне подошел глава села и попросил передать председателю правительства письмо от жителей, в котором говорилось примерно следующее: «Коровы живут в каменном доме, а наши дети учатся в деревянной неблагоустроенной школе». Премьер, прочитав его, пообещала, что осенью поставят первую сваю. Так и случилось. Через год дети пошли учиться в новую каменную школу.

Спасение утопающих — дело крестьян

Возмещения затрат мы не получили в том размере, в котором нам обещали. За эти четыре года мне удалось «выцарапать» только 50%. В Минсельхозе сказали, что программа изменилась, и на этом все. Со всеми процентами я должна выплатить банку 17 миллионов рублей. За эти четыре года погасила 70% от стоимости кредита, но в этом году мне уже платить нечем — отложенные средства потратила на закупку коров. Причем не обычных, а австрийских, тех самых, которых с такой помпой привез в Якутию СХПК «Тунал», а потом бросил на произвол судьбы.
В прошлом году у обанкротившегося сельхозкооператива я закупила 30 голов австрийских коров. Еще 30 голов выкупил глава крестьянского хозяйства «Кулаада» Радик Лукин из Намского улуса.

Когда стало известно, что «Тунал» — банкрот, их руководство решило заключить договор с СХПК «Тумэн» на закупку мяса австрийских коров, каждая из которых, как нам сообщили, обошлась им в 100 тысяч рублей.

Иными словами, их просто решили пустить под нож.

Они уже договорились, что мясо поставят магазину «Мясной двор». Мы тогда с Радиком выехали в село Модут, загородили их заброшенный комплекс своими машинами и просто не выпускали. Боролись за каждую корову! Как же так, забить такую породу? Они потратили больше 100 миллионов рублей на закупку скота и строительство комплекса, уже получили за них субсидию от государства и решили вот так избавиться? Мы такой скандал там подняли, вы бы видели.

В итоге они согласились отдать нам коров, но только за деньги. Вот такое отношение к крестьянам. Мы ведь с добрым делом пошли, а они и тут включили рыночные условия. Конечно, им важно было заработать денег.

Мы тогда с Радиком Лукиным срочно бросились искать средства. Я выкупила своих коров и одного быка-производителя за 1,5 миллиона рублей. Это и были деньги, отложенные для погашения кредита на этот год, но я тогда думала о будущем своего хозяйства. Радик тоже влез в долги, но коров купил. Настоящий фермер всегда думает о своем хозяйстве. Мы с Радиком остались без копейки. Но животных спасли.

Мягкие перины для коров

Перед покупкой мы обратились к главе «Сахаплемобъединения» Степану Охлопкову, чтобы его предприятие проверило коров на «профпригодность» и помогло нам ввести их в репродукцию. Специалисты вынесли вердикт, что 10 старых коров надо забить. Остальных мы забрали.

В будущем хочу получить потомство от австрийских коров и полностью заменить свое стадо ими, чтобы стать племенным хозяйством.

Эти коровы высокопродуктивные, дают больше литра молока в день. Когда их только закупили для СХПК «Тунал», крестьянам не разрешали даже на них взглянуть. Не впускали в комплекс без белого халата и все говорили, что эти коровы очень чувствительные, спят на мягком матрасе, прихотливые. А на самом-то деле это обычные коровы! Они все едят и ни от чего не отказываются, стоят у меня в коровнике в обычных условиях, без перин. И я ими очень довольна! Все, что говорили про них, — пыль в глаза.

Впереди — большие планы 

Пока мы все молоко сдаем в СХПК «Эрэл» — основному заготовителю Намского улуса. Но в этом году небольшую часть сами решили продавать на рынке. Тут же нашлись клиенты и магазины, готовые им торговать. Поэтому мы хотим постепенно открыть цех и самостоятельно заняться переработкой своей продукции. Будем делать творог, сливки, сметану и кефир. Сейчас старшая дочь заканчивает Российский государственный аграрный университет имени Тимирязева — ведущий и старейший вуз России. Она будет работать в моем хозяйстве по переработке молока.

Хочу организовать сеть в своем комплексе. Постепенно будем заниматься не только производством молока, но и его переработкой, а также откормкой телят. Мой племянник в этом году подает документы на грант для молодых фермеров, чтобы заняться откормкой телят и мясозаготовкой. Я его, конечно, целиком поддерживаю. Помогу построить хотон, в этом деле я уже человек опытный. Откроем убойных цех, который очень нужен не только нам, но и каждому селу в любом улусе.

У нас убойный цех в Намском районе есть только в селе Никольский, а это в 30 километрах от нас. Во-первых, путь не близкий для коров, во-вторых, не у всех есть машина для перевозки, а значит, придется арендовать — все это расходы. А если бы у нас был свой цех, то никаких проблем бы не было. Я как хозяйственник считаю, что в каждом селе должна быть мини-переработка.

Когда содержание хозяйства стоит однокомнатной квартиры

На самом деле, поддержка фермерского хозяйства требует больших затрат, и немногие это понимают. Мы должны заниматься заготовкой сена, силоса, закупать комбикорм, много денег уходит на хозяйственные нужды. В прошлом году на силос я потратила 500 тысяч рублей, 300 тысяч рублей — на комбикорм, а нынче 400 тысяч рублей — на сенаж.

Мой комплекс полностью механизированный, вместо доярок работают доильные аппараты. Он отапливается газом, за который ежегодно плачу 200 тысяч рублей, 100 тысяч рублей — за электроэнергию. Порядка 600 тысяч рублей у меня уходит на зарплату работникам — дояркам, пастухам, сенокосчикам. Зимой работаем только семьей: муж, племянник и я. Летом по 2 доярки на 45 коров автодойкой работают.

Территории нам хватает. Коровам есть, где разгуляться. Но трудно с сенокосными угодьями.

В нашем улусе есть хозяйства, которые владеют почти всей сенокосной землей, а у самих коров нет, и земля им нужна только для продажи сена.

А кому они ее продают? Крестьянам. А мы, которые действительно занимаются сельским хозяйством, своей земли не имеем. И этот парадокс существует не только в нашем улусе, но и во всей республике.

В этом году снова подала документы на выдачу сенокосных угодий. Если бы была возможность, то по программе «дальневосточный гектар» взяла бы землю для сенокоса. Но в нашем улусе свободных земель нет — все разобрали. А ехать в другой район слишком затратно. А по-хорошему, муниципальные образования, которым принадлежит вся эта земля, должны выдавать участки тем, кто действительно в них нуждается, занимается сельским хозяйством, содержит скот. Однако землю дают тем, кто нам же, крестьянам, это сено продает втридорога. А ведь нужно еще заплатить за перевозку, аренду машины, солярку, бензин и т.д. На содержание такого комплекса, как у меня, в год уходит порядка 3 миллионов рублей.

В фермерство нужно привлекать молодежь

Для крестьянских хозяйств такой комплекс вполне подходит. На крупные сельхозпредприятия затраты слишком большие. А чем отличаются их комплексы от моего? У меня тоже все механизировано, доильные аппараты есть, корма те же. Но стоит он в десять раз дешевле. «Туймаада-лизниг» строит за большие деньги, а потом коровники стоят заброшенные, а скот пускают под нож. А ведь бюджетные деньги уже потратили. Мы, фермеры, строим в удешевленном варианте, практично, с учетом энергоемкости, чтобы удобно было содержать этот комплекс и не очень затратно.

Если бы все крестьянские хозяйства были такими, то село бы развивалось.

В сельское хозяйство нужно привлекать молодежь. Была бы работа, занятость. Я своим детям доказываю, что все возможно, даю им первоначальную базу, а потом они сами выйдут на рынок. Строить большие планы на будущее — это нормально.

Минсельхоз республики подал в суд на крестьянина

После покупки австрийских коров я осталась без денег. Не могла уже оплатить взнос за кредит. Поэтому «Россельхозбанк», как с поручителя, снял со счета ФАПК «Туймаада» за квартал 500 тысяч рублей. В год нужно выплачивать порядка 2 миллионов рублей. Я за эти годы выплатила 70% долга, осталось доплатить еще 4 миллиона со всеми процентами. Но компания подала на меня в суд, отказалась от всех своих обязательств не только в отношении моего хозяйства, но и других крестьян. Фермеры остались ни с чем.

Поймите, 17 миллионов рублей для крестьянина — очень большие деньги. Если бы ФАПК «Туймаада», как обещала, сразу возместила основной долг, то фермеры не оказались бы в таком положении. Они все из-за программы, которая меняется каждый год, остались в долгах.

Судиться с ФАПК «Туймаада» придется. Но это, конечно, смешно, ведь они, как и «Туймаада-Лизинг», — дочерние предприятия Минсельхоза республики, и все это знают. Прямым текстом можно сказать, что Минсельхоз подал в суд на крестьянина. Хотя я со своей стороны все обязанности выполнила. Не знаю, как выйти из этой ситуации.

Наши комплексы живы благодаря нам, людям, которые хотят работать, а не зарабатывать на этих программах деньги.

Несмотря на все это, не отчаиваюсь. В будущем хочу расширить свое хозяйство и строю большие планы. Год назад возвела свой дом. Он полностью благоустроенный, есть ванна и туалет. А почему нет? Чем я хуже тех, кто живет в городе? Человек должен сам обустраивать свою территорию жизни. Никто за тебя ничего не сделает и на блюдечке не поднесет. Главное — иметь цель, стремиться к ней, и все получится!