Отделение сердечно-сосудистой хирургии республиканской больницы №1 ежегодно проводит более 700 операций. Молодые врачи, подобно ювелирам, берут в руки самое хрупкое, что есть у человека, — сердце, и только от них зависит, будет ли оно биться или остановится навсегда. «Крестным отцом» якутской школы сосудистой и кардиологической хирургии является заведующий отделением Петр Захаров — человек, который уже больше 30 лет предан своей профессии. В интервью ЯСИА он рассказал о достижениях и проблемах отрасли.
В России молодые врачи после ординатуры сразу идут оперировать
— Петр Иванович, расскажите, с какого года функционирует ваше отделение сердечно-сосудистой хирургии при республиканской больнице?
Петр Захаров, основатель кардиохирургической школы Якутии, кандидат медицинских наук, заслуженный врач республики, лауреат Государственной премии Якутии в области науки и техники, почетный гражданин РС(Я).
— Наше отделение открылось в 2000 году, и первая операция прошла 14 ноября 2000 года с помощью бригады Военно-медицинской Академии Санкт-Петербурга. Это было историческое время, когда мы, якутские хирурги, впервые провели операцию на открытом сердце в условиях искусственного кровообращения. Постепенно ускорили темп и взялись за все направления кардиохирургии, включая операции при ишемической болезни, врожденных и приобретенных пороках сердца, а также нарушениях ритмов. На данный момент выполнено около 7 тысяч операций. Теперь мы оказываем помощь всем пациентам. Отделение с этого года официально сократилось до 23 коек, поскольку открылось отделение детской аритмологии, но мы в состоянии принять 25 человек.
Инициатива министра здравоохранения республики Михаила Охлопкова о создании отделения детской сердечно-сосудистой хирургии я полностью поддержал. 1 июня 2016 года мы открыли это отделение, и за это время кардиохирурги провели десятки операций, в том числе пятидневному ребенку.
В отделении кардиохирургии, где получают оперативное лечение взрослые пациенты, оперировались и дети с врожденными пороками сердца. К 2016 году было выполнено 914 таких операций.
— Сколько хирургов работает в вашем отделении? Где они проходят ординатуру?
— Всего у нас четыре кардиохирурга. В ночное время работает по три хирурга в смену. Наши молодые специалисты заканчивают Медицинский институт СВФУ, а ординатуру и аспирантуру проходят в Сердечно-сосудистом центре им. Бакулева в Москве. Практика у них начинается в нашем отделении. Другими словами, обучение у ребят проходит быстро. Это все специфика системы подготовки специалистов в России. Например, в Америке, чтобы стать хирургом, нужно соответствовать очень высоким требованиям. Человек должен пройти длительное обучение, пять лет ассистировать, а потом еще пять лет проработать хирургом общего профиля, и только годам к 35-ти, что самое раннее, они могут провести свою первую самостоятельную операцию. А у нас в России ускоренная система, и сразу после ординатуры молодые врачи идут оперировать людей.
— Это не сказывается плохо на качестве работы?
— Есть минусы, потому что человек, проработавший в общей хирургии, имеет больше опыта и знаний при экстренных операциях. А у нас хирурги в основном узкое образование получают. Я, например, ординатуру окончил в Бакулевском центре, потом защитил кандидатскую, а докторскую — уже на базе нашего центра. Проработал хирургом общего профиля 20 лет, и только потом ушел в сосудистую хирургию. Но отмечу, что у нас за 15 лет восемь врачей защитили докторскую по сосудистой хирургии. Учитывая, что мы не являемся научным центром, это хороший показатель. Наши специалисты работают на совесть, и, возможно, именно трудности закаляют нас.
У нас, конечно, не институт, а больница общего профиля, поэтому проблем много. В основном все связано с финансовой частью. Если в институте все, начиная от вахтера и заканчивая директором, заняты одним делом, то у нас в Клиническом центре есть и нейрохирургия, и гепатохирургия, и урология, поэтому у каждого свои интересы. А директору центра нужно финансировать все отделения общим путем. У нас материально-техническая база — на уровне, а вот расходные материалы надо ежегодно закупать. В хирургии инструменты через каждые 50 операций надо менять, а у нас с момента открытия отделения ничего не обновлялось — всему виной финансовые проблемы, как, собственно, и везде. Из-за отсутствия расходных материалов мы больных отправляем на лечение по федеральным квотам в спецклиники центральных городов России — Хабаровска, Новосибирска, Москвы, Томска.
В Якутии нет проблем с кардиохирургами, все упирается в финансы
— Сколько выделяется в год федеральных квот?
— Мы проводим 700 операций в год. Из них около 300-х — по федеральной квоте, остальные финансируются за счет местного бюджета.
— Какие виды операций вы проводите чаще всего?
— Много операций связано с заболеваниями сосудов сердца в результате закупорки коронарных артерий — это аортокоронарное и маммакоронарное шунтирование. Главная проблема заключается в том, что пациенты поступают в очень запущенном состоянии. Некоторые люди не берегут себя, простывают, не лечатся и доводят все до инфаркта миокарда. А ведь шунтирование надо проводить во избежание таких последствий. В результате на месте инфаркта образуется аневризма, то есть истончение стенки желудочка сердца, что зачастую приводит в тромбам в полости сердца, а это увеличивает объем работы хирурга. Довольно часто попадают больные с комбинированной патологией – поражением клапанов сердца и сосудов, тогда приходится протезировать клапан и делать шунтирование. Это наша краевая особенность. Мы часто бываем в центральных клиниках и проходим обучение за границей, но таких пациентов, как у нас, их врачи не знают.
— То есть это зависит от самих людей, которые обращают внимание на свое здоровье в самый последний момент?
— Я бы так не сказал. Это, скорее, проблема нашей огромной территории и отсутствия транспортной схемы, дороговизны авиабилетов в северные районы, из-за чего люди терпят до последнего, пока не упадут. И тогда уже обращаются к нам, и мы выезжаем санавиацией.
— Если я не ошибаюсь, ваше отделение кардиохирургии — единственное в Якутии? Выходит, если человек имеет проблемы с сердцем, то на местах операцию не проведут?
— Конечно, нет. Потому что операции на сердце считаются высокотехнологичной медицинской помощью, поэтому они проводятся только в спецотделениях.
Ишемическая болезнь сердца с каждым годом «молодеет»
— Естественно. Ишемическая болезнь сердца «молодеет», поскольку жизнь у нас стремительная, люди с раннего возраста испытывают большой стресс. Все чаще встречаются молодые пациенты с поражением коронарных артерий. А вот нарушение ритмов сердца бывает у пожилых. Сердце у них бьется с паузами, поэтому мы ставим кардиостимуляторы. В год проводим 150 таких операций, благодаря чему люди продолжают жить, хотя раньше они умирали, причем многие во время сна. Сложилось даже понятие, что человек таким образом легко ушел из жизни, мол, без мук, и родные даже радуются этому, хотя на самом деле их близкие люди еще могли бы жить, если бы вовремя прошли диагностику и установили кардиостимуляторы.
— Такие операции платные?
— Нет, все операции у нас проводятся бесплатно. Но иногда не хватает расходных материалов, а пациенты отказываются ехать на спецлечение по разным причинам — боятся дальних перелетов или испытывают финансовые затруднения. Бывают случаи, когда с разрешения руководства они покупают хирургам расходные материалы для своей операции. Правда, такое случается очень редко.
— А что это за расходные материалы? Нитки и иголки?
— Нет, это те же кардиостимуляторы, а нитки и иголки у нас всегда есть. Просто дорогостоящие расходные материалы отсутствуют.
— В чем особенно ощущаете дефицит?
— Клапана заканчиваются, потому что у каждого больного свой размер сердечного клапана, и может не хватить самых «ходовых». Фиксаторы сердца тоже в дефиците. Их цена — 2 тысячи долларов, а при этом они одноразовые.
— То есть после первой же операции такой фиксатор надо выбросить? И как часто он требуется?
— При ишемической болезни сердца, а это наиболее частый вид операций у нас, фиксатор нужен каждый раз новый. Из-за дефицита такой расходный материал мы не выбрасываем, а стерилизуем и используем повторно.
В Якутии врачи готовы к операциям по трансплантации сердца
— Петр Иванович, трансплантация сердца у нас в отделении кардиохирургии возможна? Или это вопрос на грани фантастики?
— Вовсе нет. Такие операции возможны с технической стороны, потому что наши специалисты к этому давно готовы. Но вся загвоздка — в юридических вопросах: лицензирование таких видов операций, согласие доноров и так далее. Хотя при наших условиях можно было провести такую операцию давно. Но население Якутска небольшое, и в плане поиска доноров возникают сложности. И все же я уверен, что стремиться надо, ведь это большой шаг вперед. А пока наша первоочередная задача — лечить тех пациентов, которым мы в силах помочь как технически, так и с юридической точки зрения.
— Вы сказали, что у вас четыре хирурга на все отделение, а в год 700 операций. Получается, что на каждого хирурга приходится более 100 операций. Не многовато?
— Я считаю, что это немало. Если учитывать, что каждая операция длится минимум 1,5 часа. Но мои ученики справляются. Некоторые пациенты к нам попадают после операций, которые им провели в других городах России. Бывают разные случаи, и мы, можно сказать, «латаем» их сердца, и те снова бьются в ритме.
— Как корифей своего дела, можете ли со спокойным сердцем, простите за каламбур, доверить свой пост молодым специалистам? Что вы можете сказать о коллегах?
— Я очень доволен своими ребятами. Самое главное, что у них есть любовь к профессии и желание работать, достигать новых высот, поэтому каждый из них готов давным-давно стать руководителем отделения и сменить меня на посту. Я знаю, за этими молодыми людьми — будущее нашей кардиологии. Мои коллеги — блестящие специалисты, и я могу это с уверенностью заявить.